Главная / Путешествия на мотоцикле / Ожидание длилось /

Ожидание длилось, а проводы были недолги.
Пожелали друзья: «В добрый путь, чтобы все без помех».
И четыре страны предо мной расстелили дороги,
И четыре границы шлагбаумы подняли вверх.

(Владимир Высоцкий)

   В моей ситуации, правда, было всего три страны, но границы я пересекал все-таки четыре раза. А так все правильно: ожидание этого путешествия длилось долго, а собрался быстро. Сборы сводились к ожиданию времени отъезда и поиску парохода, который вывезет мою «Африку» во Владивосток (напомню, что выезд с Камчатки своим ходом невозможен, там просто нет дорог).
   Вещей взял по минимуму, все уместилось в задний кофр и сумку на бак, (еще небольшой рюкзачок с мелочевкой, который из Владивостока уехал поездом) хотя было и три телефона, и немаленький фотоаппарат, и видеокамера, и зарядки ко всему этому. Как же часто впоследствии мне приходилось слышать удивленное: «и это все твои вещи?», или «впервые вижу Africа Twin, идущую на дальняк без боковых кофров!». Передняя покрышка стояла свежая, заднюю хотел поменять, но «жаба задушила» ставить на Амурскую трассу новую покрышку, взял ее с собой, и то, от Владика до Читы я ее отправил на поезде, а потом еще до Иркутска вез с собой. Полный комплект документов, деньги, кредитка, визитки – и я готов. 

   И вот, «Африка» спущена с борта на приморскую землю, и я начинаю свое путешествие. Старт – 4 июля 2007 года. В первый день путешествия я направился в приморский поселок Хасан, который является самой южной точкой России и географически гораздо южнее, чем всем известные Сочи. К тому же Хасан – это слияние трех границ: Россия, северная Корея и Китай. Дорога к Хасану была на треть асфальтированной, на треть в стадии полного строительства, а на треть – просто грунтовка. Все бы ничего, но ехать пришлось в дождь, и та треть, которая «грунтовка», была смесью из песка и глины. В зависимости от того, какие составляющие преобладали в составе дорожного покрытия, «Африка» то зарывалась в песок, то пыталась выскользнуть из-под меня на глине, и ехать пришлось медленно и аккуратно. 

   Выросший в СССР и воспитанный на чем-то типа «На границе тучи ходят хмуро, край суровый тишиной объят…», я рассчитывал, что перед поселком, находящимся в пограничной зоне, должен стоять шлагбаум и человек с ружьем, призванный пресечь мои желания увидеть вероятного противника даже со своей стороны. Ничего подобного я не встретил. Ввиду дождливой погоды на улицах поселка не было людей (хотя, наверное, и в солнечную погоду там не многолюдно), и спросить, где же сама граница, мне было тоже не у кого. Пришлось поехать на ее поиски самому. В полукилометре от крайнего дома была большая насыпь, за которой начинался Китай. Двойная полоса колючей проволоки отделяла меня от Поднебесной. Было все, как показывают в кино: и контрольно-следовая полоса, и пограничный столб, и человек с ружьем, правда, все это было с Китайской стороны. Россия от самой колючей проволоки начиналась травой по пояс и грязью, в чем, видимо, заключается великий оборонительный замысел: чтобы супостат сразу застрял! На китайской (!!!) стороне, рядом с пограничным столбом стоит каменный столб, установленный еще Екатериной с указанием, что это самая южная точка России, и как Китайцы отхватили 20 метров русской земли вместе с этим памятным знаком, мне не известно, но факт остается фактом – самая южная точка России находится на китайской территории! Помахав рукой китайцам и сфотографировав их на прощание, я поехал к корейской границе. Объехав небольшую сопку, которая, по-видимому, является точкой слияния трех границ, я постоял на берегу пограничной реки, отделявшей меня от северной Кореи – там уже не было ни колючей проволоки, ни контрольных полос, и пограничников с обеих сторон я тоже не увидел. Недолго постояв на краю земли русской, я двинулся дальше, колесить по тысячам километров той же земли.

   Дорога Владивосток–Хабаровск не отличается высоким качеством, и изобилует ремонтируемыми и строящимися отрезками. Переехав знаменитый длинный мост через Амур, попадаешь в Еврейскую автономную область. За Биробиджаном еще какое-то время присутствует асфальт, потом он обрывается, появляется только изредка и совсем непонятно зачем, просто так: посреди какого-то перегона появляется отрезок хорошего асфальта. Обрывается он так же неожиданно, как и появляется, и в этом все коварство ситуации, когда ты немного расслабился на асфальте и на хорошей скорости резко влетаешь в гравий... Поэтому «расслабон» был отменен, и ехать приходилось в напряжении. Еще одна особенность езды по амурской трассе такова, что в сухую солнечную погоду очень тяжело обогнать впереди идущий транспорт – пыль поднимается такая, что ты не только не видишь, что делается на встречной полосе, но и не видишь саму машину, которую хочешь обогнать, и есть все шансы просто въехать кому-то в зад в этой пыли.

   В Свободном встретились с Димой, с которым мы списывались заранее и договаривались пройти амурскую трассу вдвоем. На ней то у нас и начались проблемы с передними колесами. Первым пробил колесо Дима, потом я налетел на какой-то камень и ударом пробил камеру. Худшее было то, что от удара на внутренней стороне покрышки появился внутренний порез, который прожевывал новую дырку в камере с завидной постоянностью – раз в день. Заделка пореза латкой особого результата не принесла. На этой покрышке и с этой проблемой я ехал до Иркутска. У Димы ремонт переднего колеса был реже – через день.
   До Могочи добрались без особых приключений. Новая трасса строится по-новому, она не проходит через населенные пункты, а обходит их стороной. Поэтому везде встречаются съезды с указанием поселков, вдоль самой трассы – только заправки и кафешки. Впереди был самый плохой участок строящейся дороги, так как от Могочи до Сбеги еще велись взрывные работы. На заправке местные мужики посоветовали ехать нам до Сбеги по старой дороге вдоль железнодорожного полотна. Мы решили попробовать. Дорога была узкая, извилистая, вся очень горбатая, ехать по ней быстро не получалось, но возвращаться не стали. На одном из этих горбато-ухабистых участков у меня вырвало «с мясом» замок крепежа центрального кофра, хорошо, что он был для страховки перетянут сеткой, а то пришлось бы собирать свои вещи по всей дороге. Закрепив кофр жгутами, поехали дальше. А дальше мы уперлись в речку... 

   Только теперь мы оценили значение слов «нормальная дорога», прозвучавшие из уст Могочинских водителей – они то ездят здесь на полноприводных Уралах и Камазах, и что «русскому хорошо, то немцу – смерть». А назад уже было далеко... Прощупав дно речки (хорошо, что оно было каменистым), и найдя относительно мелкое место, мы благополучно форсировали водную преграду, и еще несколько бродов мы проходили без остановки, интуитивно чувствуя мелкие места. В районе Сбеги мы опять выехали на федеральную трассу, что сразу же было отмечено ремонтом колеса. Дорога на федералке отсыпана скальником, это не обычная мягкая грунтовка, а очень жесткий укатанный камень. Больше всего уставали и болели кисти рук, очень уж была сильная вибрация на руле (даже не вибрация, его просто выбивало из рук!), и никакая регулировка давления в передней покрышке и изменение давления в передней вилке ни как не влияли на процесс выбивания суставов в кистях. Руки перестали болеть только в Анапе, но это было почти через месяц.

   Немного хотелось сказать о пластиковом заднем кофре – хорошая штука, но только не для этих дорог. Изначально еще во Владивостоке он был предусмотрительно и дополнительно перетянут резиновыми жгутами. На перегоне Свободный–Талдан лопнул пластик площадки крекления кофра. От Талдана до Могочи из-за постоянной вибрации был потерян замок кофра, теперь снять его с площадки можно было только с помощью пассатижей. Ну и напоследок: где-то между Могочей и Сбегой на очередных ямах словил такой удар под зад, что все, что осталось от механизма крепежа кофра к площадке, было вырвано с мясом, кофр не улетел с мотоцикла только благодаря жгутам. Хорошим показателем уровня вибрации на амурской трассе оказалась зубная паста. Те, кто хоть раз в жизни пользовался зубной пастой Aquafresh, знают, что она трехцветная (и соответствует цвету моей «Африки» и цвету Российского флага), так вот, в Чите я заметил, что зубная паста стала одного цвета! Вибрация и тряска была такой, что паста даже в тюбике смешалась в одноцветную массу!

   Дорога от Читы до Улан-Удэ неплохого качества и весьма живописна, особенно ближе к Улан-Удэ, там, где начинается Бурятия. Серпантины, перевалы, живописные деревеньки... От Улан-Удэ до Иркутска дорога идет вдоль Байкала. Само величественное озеро находится где-то рядом с дорогой, за небольшой лесополосой, и впервые вид на него открывается только в Байкальске. Ну, а, самое лучшее место для любования Байкалом, не съезжая с федеральной дороги – это Култук, вернее, смотровая площадка за Култуком, где начинается перевал перед Иркутском. Здесь идет бойкая торговля байкальской достопримечательностью – омулем горячего и холодного копчения.

   Перед Иркутском дало знать о себе переднее колесо с внутренним порезом. За время от первого пробоя до этих мест оно успело проехать несколько тысяч километров, и не только по асфальту. Видимо, корд уже начал расползаться и, несмотря на то, что давление было поднято до 2,5, мотоцикл очень плохо управлялся. Чтобы не вылететь с дороги, все повороты приходилось проходить на скорости не более 40 км/ч. По прямой с набором скорости колесо стабилизировалось и вело себя нормально, но последние 150 километров до Иркутска были очень тяжелыми. 

   Тем временем в Иркутске Рома Абдусалямов подсуетился и нашел мне у своего знакомого резину на 21. Да, это была не новая резина, и рисунок был совсем не асфальтовый, но подарив мне это колесо, они таким образом подарили мне возможность ехать дальше. Спасибо вам парни, от всего сердца спасибо! Еще Иркутск был конечной точкой нашего совместного путешествия с Димой. Поставив мотоциклы на стоянке, мы, попрощавшись, разъехались каждый к своим друзьям. На выезде из города я решил наконец разобраться с передней покрышкой и забыть о ней, а заодно в процессе работы было решено заменить и заднюю покрышку, хотя старая еще вполне могла бы пройти 2-3 тысячи. Решающим фактором в замене задней покрышки было не его критический износ, а нежелание везти с собой лишний груз в виде нового колеса, привязанного к центральному кофру, которое постоянно куда-то сползало. До Тулуна добрался без приключений, если не считать что в Усолье-Сибирском у меня «кончился» трос спидометра, хорошо что я поставил дополнительный электронный спидометр, все-таки тоскливо ехать, не зная ни скорости, ни пробега.

   За Тулуном асфальт резко закончился. Большая часть этого участка не имеет НИКАКОГО твердого покрытия – ни гравия, ни плохого (пусть даже в хлам разбитого) асфальта. Появившиеся на этих дорогах перегруженные многотонные фуры прокатали в этой дороге огромные глубокие (глубиной в полколеса грузовой машины) колеи и ямы, идущие одна за другой. Очень часто приходилось ехать на ногах, сидеть было невозможно, мотоцикл шел, как по волнам, ныряя в яму и выскакивая из нее, чтобы опять нырнуть в очередную яму. Дорога была такая, что мой кофр, лишенный фиксирующего замка, периодически срывался с места, и, удерживаемый только резиновыми жгутами, лупил по спине (хорошо что колеса на нем уже не было). Провалы в дороге были засыпаны обычной землей и укатывались проезжающими машинами. Асфальт (очень плохой и весь битый) появился только в Нижнеудинске, и также быстро закончился. Так продолжалось до Алзамая. От Алзамая до Канска была дорога когда-то, давно отсыпанная гравием. Я для себя так и не определил, что лучше – этот давно негрейдерованый гравий или грунт. За Канском начался нормальный асфальт. Я почему-то подумал, что все плохие дороги остались позади, но не тут-то было. От Мариинска до Томска очень много ремонтируемых участков, и, судя по их состоянию, очень долго ремонтируемых. Кроме этого, Томская и начало Новосибирской области запомнились огромным количеством мелких и гадких насекомых – их было так много, что мыть стекло шлема приходилось каждые 30-40 километров, иначе даже при здешней малой интенсивности движения ехать становилось небезопасно и очень некомфортно. На подъезде к Томску я попытался помыть стекло, чтобы было легче ехать по городу, и был молниеносно атакован полчищами мошкары. После чего я решил это сделать на ближайшей заправке в черте города в надежде, что в городе этих тварей не будет. Но и в городе их было не меньше. Пришлось, и заправляться, и мыть стекло, и мазать цепь, постоянно размахивая руками, хоть как-то отгоняя насекомых. Кстати, минеральная газированная вода очень хорошо отмывает и стекло и мотоцикл от остатков этой мошкары.

   Недалеко от Екатеринбурга проходит географическая граница Европа-Азия, фотографируюсь – когда еще себе позволю на «Африке» въехать в Европу передним колесом, а задним оставаться в Азии?.. Пермь прохожу транзитом, не заезжая в город, ночую в Ижевске. А дальше еду без особых привязок ко времени и месту ночевки: есть направление, и это меня устраивает. Дорога по Удмуртии очень живописна, и как-то по домашнему уютна, не знаю почему, но мне понравилась. Нечто подобное было между Читой и Улан-Удэ. Заезд в Казань отменился, потому что все казанские байкеры уехали на Уральский байкфест, а бродить по городу одному мне не хотелось (ну что же, есть, куда еще вернуться). Потихоньку я проехал Нижний Новгород. На мосту через Волгу у меня слетела цепь, она уже растянулась до конца, и тянуть ее было уже некуда (хорошо, что на родной японской задней звездочке стоит улавливатель цепи, и она не попала, куда не надо). Поставив ее на место, я ехал спокойнее, без резких ускорений. Ночь застала меня во Владимире, заночевал опять в придорожном мотеле.

   До Москвы осталось совсем немного, там меня ждал мой друг Дима, у которого в гараже есть все, что нужно, чтобы обслужить мою «Африку». Спасибо МИШУТКЕ: несмотря на то, что он готовился к поездке в Монголию, нашел все необходимые мне расходники и передал их Диме. В Москве я провел два дня, сделал ТО мотоциклу: заменил масло и все фильтры, переднюю резину, задние колодки, свечи зажигания, цепь со звездами, подтянул рулевые подшипники, и еще нашли стеклышко на разбитый поворотник, даже взял одно в запас. А еще Дима починил мне трос спидометра, теперь я могу считать километры по двум спидометрам!

   Выехав на МКАД, я заметил не очень хороший отклик двигателя на ручку газа, и чем дальше, тем хуже: «Африка» теряла тягу. В итоге, в 70-ти километрах от Москвы я остановился, так ехать было не возможно. Выкрутил свечи, они все были в черном нагаре. Слил бензин из поплавковых камер, поставил старые свечи, которые не выбросил, и в итоге на которых проехал почти 26 тысяч километров. Новые свечи впоследствии были прокалены докрасна в Днепропетровске, поставлены на «Стид» моего друга Михея. Дорога на запад от Москвы заметно и выгодно отличается от всех дорог, где я до этого ехал. В пункте оформления «беларусских страховок» разговорился с москвичами, возвращавшимися с Минского байкфестиваля. На вопрос, какие у меня планы после Бреста, я ответил, что пойду на Мурманск. В ответ раздалось: «В Мурманске очень плохие дороги!», но услышав, что я еду с Владивостока и уже прошел Амурскую трассу, мне тут же сказали: «В Мурманске хорошая дорога!». Мы посмеялись над тем, что все познается в сравнении, и поехали каждый своим путем. Очень поразило прохождение белорусской границы – ни на российской стороне, ни на белорусской, у меня никто не проверил ни один документ, только спросили, взял ли я страховку. 

   Я даже не слезал с мотоцикла, и прохождение границы у меня заняло не больше минуты. Белоруссия начинает поражать с первых километров своей территории, сразу становится понятно, что ты попал в Европу, пускай и советскую, но все же Европу. Да, это не западная Европа, но чистота и ухоженность в сравнении с Россией просто поражает. Сразу на дорогах становится меньше КАМАЗов, их заменяют местные МАЗы. Движение неспешное и размеренное. По моим меркам, в Белоруссии плохих дорог НЕТ!!! Деревеньки, через которые проходит дорога, не идут ни в какое сравнение с деревнями, которые находятся восточнее Москвы – чистота, красота, ухоженность, даже куры, пасущиеся на обочинах дорог, не боятся проезжающего транспорта и не кидаются ему под колеса. 

   Переночевав в Гомеле у знакомого, рано утром я выдвинулся в Брест. Вот тут и вспомнилась мне одна старая, хорошая песня: «Молодость моя – Белоруссия. Песни партизан. Сосны да туман...». Молодость моя все-таки Украина, песен партизан не слышал, но вот сосны да туман (да еще какой!) – это да! Скорость – не больше 20-30 км/ч. Ехать с поднятым стеклом шлема было некомфортно, а закрытое стекло приходилось протирать почти постоянно, вода прямо висела в воздухе мелкими капельками. Так продолжалось больше часа, затем незаметно туман испарился. Недалеко от Гомеля я остановился у моста через одну из сотен рек, которые я пересекал. Ничего примечательного, кроме названия – Днепр. Оказывается, великая украинская река берет свое начало на севере Смоленской области, и там она настолько мала, что я ее даже не заметил. Затем она протекает по Белоруссии, и там она ни чуть не шире моего родного Северского Донца, и только на Украине она становится действительно Великой, до середины которой редкая птица…

   Брест. Прямо через весь город, никуда не сворачивая, я попадаю в Брестскую крепость. Величайшее сооружение своего времени, пережившее своих создателей, своих защитников, переживет и нас. Оставив мотоцикл на стоянке, а вещи под присмотром в небольшом магазине, я иду осматривать крепость. Сколько жизней положено на этом куске земли, сколько судеб загублено..

    Жизнь состоит из целей, которые каждый человек ставит себе сам. Человек, у которого в жизни нет цели – скучен и неинтересен, наверное, даже для самого себя, он не живет, он существует. У кого-то эти цели большие и амбициозные, у кого-то маленькие, но у каждого свои, и каждый идет к цели своим путем. В этом путешествии основной моей целью было проехать Россию с востока на запад, и вот эта цель достигнута. В такие минуты я испытываю не радость, а какое-то отчаяние, душевную пустоту – как же так, то, к чему я стремился – свершилось, как жить дальше? Длится это состояние какие-то мгновения, потому что тут же намечаешь себе другую цель, и уже стремишься к ней. Впервые за 21 день путешествия, вечером, солнце светит мне в спину, а не в глаза. Сегодня я уже еду на восток, чтобы уже завтра начать путь на север. «Лучше гор, могут быть только горы, на которых еще не бывал».

   В Пинске мне подарили камеру на 21 дюйм, так как моя была вся в латках. Это была совершенно новая, вся в тальке, камера, хранящаяся еще с советских времен от какого-то кроссового ИЖа. Менять я ее уже не стал, взял в запас.
   Солнце клонилось к закату, и я добрался до планируемого места ночевки. Городок Опочка похож на многие небольшие города Псковской и Ленинградской областей. Неспешная размеренная жизнь, приветливость администраторов в гостинице, нешумные компании молодежи в гостиничном баре. Утро еще спокойней, чем вечер. Старт в Печеры, беглый осмотр Печерского монастыря и – в Псков. Здесь Игорь из Псковского клуба «Позитивная механика» провел для меня экскурсию по городу, а на выезде из города заехали в клуб – он находится за городом в отдельно стоящем здании в живописном лесу со своей площадкой для отдыха и сценой.

   Санкт-Петербург не осматривался, просто прокатился по городу, пару снимков на набережной, пару возле Исаакиевского, и – на ночевку к знакомым. Утренняя дорога ведет меня в Карелию. Но по дороге нельзя не заехать в Шлиссельбург, там, в устье Невы, стоит крепость Орешек, которая еще при Петре Первом охраняла град Петра от неприятельских визитов со стороны Ладожского озера. Жаль, что крепость стоит на острове и добраться на него можно только на катере, а времени, как всегда, не было. На выезде из Шлиссельбурга на основную трассу находится мемориал, это то место, откуда начался прорыв блокады Ленинграда. В районе Новой Ладоги есть памятник неизвестному шоферу – здесь во время второй мировой войны начиналась «Дорога жизни». Отсюда нельзя не заехать в город Волхов, стоящий на реке Волхов. Здесь находится самая старая, самая первая в СССР гидроэлектростанция, которая все еще продолжает работать и давать энергию. Возвратившись на основную трассу по другому берегу реки, я попадаю в сильнейший ливень. Пришлось на ближайшей автобусной остановке пережидать дождь и паковаться в дождевик...

   Живя на Камчатке, и готовясь выбраться в отпуск на мотоцикле, всегда и все планируешь заранее. Эта поездка готовилась всю зиму. Не то, чтобы я всю зиму готовил мотоцикл, тут как раз все было просто, «Африка» была на ходу, в исправном состоянии, надо было просто не мешать ей работать. А всю долгую камчатскую зиму я считал километры, прикидывал места ночевок, выбирал оптимальные маршруты (а их вариантов было несколько). Поездка не предполагала движения только по федеральным трассам, и с первого дня я начал делать съезды для посещения интересных мест. Просиживал вечера в Интернете в поисках чего-то необычного и интересного (может быть только для меня). Еще одно место, которое я наметил себе в списке обязательных посещений, это была Часовня Николая Чудотворца и Ильи Пророка (поскольку сам я Николай, а деда звали Илья, что-то было в этом притягивающее и зовущее к посещению), построенная еще в 18-м веке. Расположена эта часовня в деревне Чуйнаволок 

   Пряжинского района, что примерно в 100 километрах от Петрозаводска. Поэтому утром из столицы Карелии я отправился не на север, в сторону заветного Мурманска, а на запад, на поиски деревни, которой нет даже на карте, но кто ищет, тот находит: с собой была скачанная из Интернета военная топографическая карта этого района. На полпути асфальт закончился, и пошла песчано-каменистая дорога, ехать стало некомфортно, но подвески справлялись. В Карелии полезно съезжать с основных дорог, там идет совершенно другая жизнь, и именно это та Карелия, в которую стоит ехать. Найти деревню с помощью карты и языка, который известно куда может довести, было несложно. Сложнее было найти саму часовню, находится она не в самом поселке, а в лесу, в стороне от дороги, и подъезда к ней нет, только тропинки. В поисках часовни наступало легкое отчаяние, и я даже порывался уехать с этих мест, но внутренний голос спрашивал: «а зачем же ты сюда ехал?», и поиски продолжались. В итоге, с помощью местных жителей, пешком, я все-таки нашел то, что искал. Ради таких моментов стоит жить и стоит ехать... Я прикоснулся к истории, к памяти, это была маленькая внутренняя победа над собой, я никому ничего не доказывал, я сделал это для себя. Маленькая, старая, деревянная часовня останется со мной навсегда.

   Дальше – на север. Карелия прекрасна и не похожа на все, что было до нее. Скалы, леса, камни, озера… О-о, озера – это отдельная тема, их тут тьма! Множество населенных пунктов в своем названии несут слово озеро: Вожмозеро, Волдозеро, Ондозеро, Панозеро, перечислять можно долго, откройте атлас и посмотрите сами. Большие перегоны между населенными пунктами с минимальной интенсивностью движения, без заправок и без сотовой связи (с отсутствием связи я столкнусь уже на следующий день). Дороги нормальные, даже хорошие (если сравнивать с Дальним востоком).

   Кемь. «Кемска волость» – известна многим благодаря фильму «Иван Васильевич меняет профессию». Прокатившись по Кеми с Юрой, встретившим меня, съездили в Рабочеостровск, где находится местная достопримечательность – место, где снимался фильм «Остров». Фильм был снят в почти реальных декорациях, не так много было постоено и достроено к имеющемуся. Очень интересные и красивые места. А еще с Рабочеостровска ходят катера на Соловки. Но тут опять вечная нехватка времени не позволила туда попасть. На ночевку меня определили в так называемый «байкерский приют». Это дом в пригороде Кеми, наследство местного байкера Эдика (к сожалению, сам он был в отъезде), построен этот дом неизвестно когда, но явно ему больше ста лет. В округе стояли точно такие же постройки, в большинстве своем ровесники этого дома. Интерьер и убранство дома соответствовало его возрасту и архитектуре севера, был даже патефон. На шесть комнат было три печи, две просто для отопления, а одна большая – как показывают в сказках, большая русская печь. Несмотря на то, что я там был в конце июля, печь в моей комнате была не лишней, и перед сном ее протопили.

   Утро в вековом доме было спокойным и не предвещало никаких приключений. Закрыв дом и отдав ключи Юре, я двинулся дальше на север, в Мурманск. Перегон между Кемью и Лоухами около 180-ти километров, и никаких населенных пунктов – только лес, озера и дорога. Почти посредине этого перегона зад моей «Африки» стал слегка вилять, как будто приспустило колесо. Остановка и пинки по покрышке показали нормальное давление (а как еще проверить?). Виляние задка продолжалось... Поставил мотоцикл на центральную подставку, взялся за покрышку руками, и тут же обнаружил люфт на оси – правый ступичный подшипник «приказал долго жить». Тут же тормознулась какая-то фура, через пять минут легковушка – хотели узнать, что случилось и чем помочь. Вернуться в Кемь было бы, возможно, более правильным решением – там были люди которых я знал, гараж, инструмент, магазин автозапчастей. Но возвращаться не хотелось, еду в неизвестность, в Лоухи. Скорость падает до 80-90 км/ч. Сзади что-то периодически похрустывает – это шарики дожевывают остатки сепараторов. Вдоль дороги прямо на деревьях прибиты таблички «Авторемонт и Эвакуатор» указан номер телефона, только сети здесь нет. На съезде в Лоухи, на посту ГАИ, мне рассказали, как найти этот «авторемонт». Автосервис представлял что-то наподобие автотракторной мастерской советских времен, узнав о моей проблеме, там развели руками – дескать, на такую технику у нас запчастей нет. Но стоило сказать, что там стоит обычный подшипник 6203, его тут же нашли. Для полного счастья я попросил еще молоток и выколотку, и за часа полтора я все собрал. Цена вопроса – 300 рублей. Еду дальше.

   Между Лоухами и Кандалакшей попадается строящийся отрезок дороги, напоминающий амурскую трассу, хорошо, что он быстро заканчивается. На этом же отрезке стоит стелла «Полярный круг», с этого места все что дальше – это Заполярье, и, что главное, хорошие дороги. Город Мончегорск стоит немного в стороне от трассы, но очень хорошо просматривается. Не знаю, что добывают в этих местах, и что за комбинат стоит в этом городе, но зрелище вокруг удручающее. Выжженная земля и окружающие горы, дымящий комбинат и город, уныло возвышающийся среди этого пейзажа. После Мончегорска повеселил дорожный указатель «Лапландия 2 км», где-то тут живет Санта Клаус... Почему не заехал? Даже сейчас не могу ответить на этот вопрос...

   В Мурманске был встречен клубом «Северный орден». По словам парней, это был первый солнечный день в Мурманске. Я сам вроде человек с севера, но куртку свою я так и не снял. Приятно порадовало то обстоятельство, что в это время года здесь всегда светло – полярный день. Но не хотел бы я тут бывать зимой, когда на смену полярному дню приходит полярная ночь... Утром собрались посмотреть город, проехали его весь, побывали у знаменитого памятника защитникам Советского Заполярья, затем перебрались на другую сторону Кольского залива, посетили мемориал воинам противовоздушной обороны, и теперь мой путь – на ЮГ.

   От Медвежьегорска я ушел в объезд Онежского озера в сторону Вологды и 500 километров ехал под дождем. Потом на Москву (привет, друг Дима!), за МКАДом начался дождь и гнал меня до самого Орла. Затем мой путь пошел через Елец с ночевкой в Воронеже, и – на Анапу. В районе Каменск-Шахтинска попал в удачно расставленные сети родного ГАИ. Федеральная трасса М-4, в этом районе имеет такую ширину, что даже на мотоцикле нельзя на подъеме обогнать груженый караван фур, не выехав за сплошную полосу. Как обычно сказали: «изымем права, и на Украину ты, дорогой товарищ не попадешь», но узнав, что у меня есть еще международное удостоверение, взяли всего 500 рублей. Позже, уже на Тамани, я узнал, что с москвичей тут сняли по 3000 рублей. Это было похоже на хорошо организованный бизнес. И скажите, кому это надо будет улучшать и расширять здесь трассу, идущую к морю, когда по ней «плывут» такие деньги? А с изменениями наказаний с 1 января 2008 года, это просто Клондайк! И, скорее всего, долго еще местные власти будут делать все возможное, чтобы этот участок дороги оставался без изменений.

   Анапа. Лето. Море. Здесь я позволил себе неделю отдыха и откисания в теплой водичке. Три дня я никуда не ездил, я просто отдыхал. Потом отдых стал надоедать, и я стал разъезжать по Краснодарской земле. Мотоцикл дает огромное преимущество: в один и тот же день можно искупаться в Черном море, побарахтаться в грязевом вулкане, покупаться в Азовском море, объехать Таманский полуостров и вечером опять купаться в Черном море.
   В порт Кавказ я приехал к одному из первых паромов. Неспешно преодолевая Керченский пролив, международный многопалубный лайнер нес нас к берегам Крыма.

   Керчь. Граница. Таможня. Нас оставили жариться под крымским солнцем, пока не досмотрели все машины. Потом таможенник стал тыкать пальцами в кофр, сумку на баке, в ее карманы, что тут, что там, при этом ничего не проверяя и не открывая. В общем, канючил, как мог. Моя честная фраза: «Денег не дам!», привела таможенника в уныние, он обиделся и пропустил нас. Феодосия, Джанкой... Я особо не тороплюсь, кайфую. От Джанкоя и примерно до поворота на Геническ иду с сильным креном на правый борт. Боковой ветер такой силы, что прямо ехать ну ни как не получается. Не доезжая пару десятков километров до Мелитополя, у меня опять спускает переднее колесо. Вот тут и наступает время вспомнить про камеру, которую мне подарили в Пинске. Снятие и разборка переднего колеса за время этой поездки доведена до автоматизма. Но японская камера имеет полностью металлический сосок, а отечественная – резиновый у основания камеры, он толще и в отверстие обода не пролазит. Достаю аптечку, последняя заплатка, остатки клея. Заклеил, накачал, еду, через пару километров опять спускает. Разбираю. Все, дырка расползлась и ее не заклеить, да и нечем... Единственный выход – звоню Виталику ЭГОИСТУ (Президент «Silver Star», Запорожье) узнать есть ли кто из его людей в Мелитополе. Меня мог спасти либо круглый напильник, либо дрель на аккумуляторе с подходящим сверлом. ЭГОИСТ поднимает «всех живых», а я тем временем ковыряю дырку в ободе швейцарским перочинным ножом... Помощь пришла очень быстро. Сначала мне привезли напильник, потом привезли дрель, а потом уже приехала остальная группа поддержки. Это было похоже на какую-то операцию типа «Спасение рядового ШАМАНА». Спасибо всем огромное, такой массовой заботы я не встречал никогда и ни где, не до и не после! Из Мелитополя я двинулся дальше в Днепропетровск, добрался уже ночью. День рождения затянулся на трое суток. На четвертые сутки МИХЕЙ озвучил: едем в Судак на «War Zone»! И назад в Крым: Капсель, Коктебель, Новый Свет... Со всеми вытекающими отсюда последствиями...

   К родителям я добрался только 23-го августа, поэтому больше никуда не собирался ехать, погостить отдохнуть, встретиться с друзьями и – в Москву на самолет. Слово «никуда не собирался» подразумевало поездки не далее 100 километров от моего родного города Лисичанска. Зато я объехал всю округу, даже нашел паромную переправу, о которой и не подозревал, на ней всего за 1 гривну тебя перевезут с одного берега Северского Донца на другой. Нашел много баз отдыха на берегу реки и озер в окружении сосновых лесов. Оказывается, на Родине тоже есть где отдохнуть. Отдых был нарушен Днепропетровским байкфестивалем. Еду «длинным» путем – через Горловку, Донецк, потом уже на Днепр. Отгуляли на одном дыхании. Следующий день – уже путь, ведущий к Москве, но пока до Харькова, потом заезд к моим друзьям из клуба «Черный ворон» в Старый Оскол. С момента выезда из Днепропетровска было ощущение, что тепло в этом году уже отключили. И даже если не было дождя, все равно было холодно, причем реально холодно. С такой погодой я добрался до Москвы.
   Мотоцикл вымыт и определен на хранение в гараж. Три холодных московских дня, и я улетел на Камчатку. Так подошло к завершению мое путешествие, за время которого я проехал 25624 километра, познакомился со многими хорошими людьми, побывал во многих местах, где я раньше не был. Спасибо всем!

Я еще хочу…

Текст: Николай Новиков
(ШАМАН)

Фотки о поездке смотреть здесь - http://foto.mail.ru/mail/kambike/170/
здесь http://foto.mail.ru/mail/kambike/180/
еще вот здесь - http://foto.mail.ru/mail/kambike/218/
Ну и разные о Камчатке здесь - http://foto.mail.ru/mail/kambike/